Станем ли мы последним поколением

СЕГОДНЯ НАМ ДОРОГ КАЖДЫЙ, КТО ПОМНИТ О СВОЕЙ НАЦИИ

То на научных конференциях, то в Академии наук Татарстана, то в периодической печати речь то и дело заходит о татарском национальном характере. Идут яростные споры — а есть ли он, национальный характер? Ведь любой народ богат представителями самых разных типов. Не есть ли, мол, это нечто эфемерное и воображаемое? То, на чем строятся политические и иные спекуляции? Эти сомнения имеют под собой определенное основание.

И все же я склоняюсь к тому, что при всем разнообразии типов у каждого народа есть преобладающие и наиболее характерные черты. И вызвано это не мифическими, а вполне конкретными реальными причинами. Какие это факторы?

1. Географическое положение. Наш народ сформировался в степи, где веками вел кочевой и полукочевой образ жизни. А это формирует потребность в постоянных перемещениях, воспитывает мечтательность, стремление идти вдаль, в новые неосвоенные земли. Когда перешли к оседлому земледелию, к этому добавилось трудолюбие, любовь к земле-кормилице, уважение к хлебу насущному… И вообще жизнь в умеренном климате формирует спокойные, сдержанные характеры, резко отличные от темпераментных южан.
2. История. Формирование и существование Булгарского государства, Золотой орды, Казанского ханства — все это способствовало развитию самобытной культуры, письменного литературного языка, своего менталитета, самосознания, национальной гордости. Затем было покорение войсками Ивана Грозного и без малого 450 лет в составе Русского государства на положении угнетенного и второсортного народа. Это не могло не развить терпеливость, покорность, послушание…
3. Религия. У нее есть свои моральные нормы: трезвость, уважение к старшим, целомудрие женщин, преданность семейным ценностям.

Однако при этом нельзя говорить о национальном ВООБЩЕ. Ибо понятие НАЦИОНАЛЬНОЕ следует рассматривать в определенных аспектах. Каких? Языковом, территориальном, культурном, историческом, экономическом, конфессиональном… В некоторых случаях возможны и другие аспекты. Забвение какого-то из них либо выпячивание одного или некоторых дают искаженную картину.

Главное же в том, что будущее есть только у той нации, которая способна к самоподдерживающемуся развитию. Обмен между народами, взаимовлияние и взаимообогащение необходимы. Но так, чтобы не терять своего лица. Что же касается татарской нации, то это чувство самосохранения постепенно ослабевает в массах. И, как реакция на это, у некоторых представителей национальной интеллигенции национализм может принимать резкие и уродливые формы.

Вот уже несколько лет в России говорят о необходимости сильного и централизованного государства. Но на чем базируется эта сила? На взаимном согласии, консенсусе? Или на праве сильного подавлять более слабого? Если первое — будет нормальное федеративное государство. Если второе — малые нации просто сомнут в лепешку.

Сегодня почти все политики выступают за открытое общество. А что это означает? В основе открытого общества лежит не просто гласность и свобода слова, не только прозрачность властных структур. В основе открытого общества лежит толерантность, т. е. осознание относительности всех идеологий, верований, направлений, партий… Отсюда вывод — надо уважать все нации, все культуры и верования. Без этого Россия не выживет.

Люди одной нации связаны многим. Прежде всего — родным языком, «его напевом млечным». Общей историей, культурой. Скажем, татарский театр им. Г. Камала и филармония делают для скрепления нации куда больше целых научных коллективов и государственных учреждений. Есть еще государственная общность (своя республика). Есть общие экономические и духовные ценности. Можно все это подтачивать, размывать. А можно укреплять и преумножать…

Что же я включаю в понятие национальных особенностей? Это и нравственные отличия: трудолюбие, гостеприимство, уважение к старшим, целомудрие и т. д. И фольклорная культура: песни, сказки, баиты, сказания, которая существует на протяжении многих веков и даже тысячелетий. И своя философия, выраженная в трудах таких мыслителей, как Курсави, Марджани, Риза Фахретдинов, Тукай и др. И своя неповторимая музыка. И история татарского народа, которая только в последние годы становится по-настоящему достоянием широких масс читателей. Я имею в виду исторические романы Нурихана Фаттаха, Мусагита Хабибуллина, Рабита Батуллы, Флюса Латыфи и др. Сюда же входит и письменная татарская литература от Кул Гали до Туфана Миннуллина. И театр. И музейное дело. И ислам, как цемент, скрепляющий нацию и не дающий ей распасться. Безусловно, одной из таких неоспоримых ценностей является и язык.

И было бы хорошо, если бы сегодня, как и сто лет назад, сто процентов татар продолжали бы говорить, читать, писать и мыслить на своем родном языке. Но, к сожалению, обстоятельства сложились так, что многие представители татарской нации толком его не знают (или знают весьма приблизительно, на бытовом уровне)… К тому же чаще всего не по своей вине… Что же теперь, отлучать их от татарской нации? Даже тех, кто сохранил уважение к своему народу, его истории, духовным ценностям?

Я вовсе не собираюсь отрицать роль языка как одной из определяющих черт нации. Но именно одной и далеко не единственной. Все-таки главными, определяющими, на мой взгляд, являются национальные особенности. Тем более в условиях, когда нет ни единства территории, ни «стопроцентной» государственности.

ПОЧЕМУ ЭТО ПРОИСХОДИТ?

Приходится признать, что проблемы языка и национальной культуры волнуют прежде всего представителей творческой интеллигенции. Большинство так называемого простого народа поглощено чисто земными экономическими проблемами: задержками или низким уровнем зарплаты, трудоустройством, жилищным вопросом, низкими окладами и пенсиями и т. д. И оно, это молчаливое большинство, готово безоговорочно пойти за каждым, кто посулит решение этих проблем. И его можно понять.

Но оглянемся назад. Мы пережили историческое поражение 1552 года, когда нация, народ оказались на грани физического истребления. И все же нация выжила. Почему? Прежде всего благодаря опоре на собственные духовные ценности, в частности, ислам.

Будучи побежденной нацией, мы веками расплачивались за национальную катастрофу XVI века. Многое потеряли. Но жизненный фундамент нации все-таки сохранили…

К чему я клоню? К тому, что сегодня нам дорог каждый, кто причисляет себя к татарской нации, независимо от того, на каком языке он говорит и пишет. Каждый, в ком еще жив национальный дух!

Не странно ли? Самым близким к нам народом являются башкиры. Близким и по языку, и по происхождению (из кыпчаков), и по культуре (даже многие песни являются общими), и по вольному духу степных кочевий… А именно с башкирами чаще всего ссорятся иные представители кругов, причисляющих себя к интеллигенции и национальной элите. То не могут поделить какого-нибудь классика, то дискутируют о языке преподавания… Но когда между кровными братьями нет согласия, это явно на руку кому-то третьему…

Точно так же возникают трения и внутри разных групп собственно татарского населения. То сибирские татары объявляют себя особой нацией. То хотят как-то обособиться кряшены. (Точнее, кое-кто старается их обособить, чтобы самому заделаться лидером и классиком.) А между тем именно сейчас мы больше всего нуждаемся в единстве.

Я уже не раз писал о тех огромных потерях, которые понесла татарская нация за последние сто лет. К их числу можно присовокупить и уничтожение многих тысяч магометанских священнослужителей. Преследовали не только самих служителей культа, но и их потомков. В течение многих десятилетий понятие «мулла малае, мулла кызы» было своего рода несмываемым клеймом и проклятием. И только в годы Великой Отечественной ислам обрел урезанную, шаткую, но все-таки легальность.

Сейчас чуть ли не в каждом населенном пункте с татарским населением строятся новые и восстанавливаются старые мечети. Всего за последние два десятилетия в Татарстане в строй вступило около тысячи мечетей. Но большинство из них, как правило, пустует. Да и те, где прихожан немало, держатся в основном на государственных подпорках. У верующих не хватает средств даже на то, чтобы платить за свет и тепло…

Иные публицисты уповают на власть. Я же не ожидаю от чиновников многого. Мне кажется, главной опорой нации должна стать молодежь. В том числе и русскоязычная. Ибо именно ей принадлежит будущее.

Хозяйственный кризис и экономические трудности преодолимы. А вот духовные ценности не восстановишь. Стоит их утратить — и нация исчезнет. И если мы хотим сохранить нацию и национальный дух, то прежде всего мы должны обращаться именно к духовным ценностям.

Сейчас наступило время прагматических и предприимчивых людей. Личный успех — это хорошо. Но во имя чего добиваться богатства и личного благополучия, если при этом на глазах гибнет нация, исчезает народ? В этом плане показателен пример многих преуспевающих предпринимателей из татар. Свой личный успех в деле предпринимательства они вовсе не сопровождают щедрым и бескорыстным меценатством: не помогают издавать новые книги, не оказывают материальную помощь художникам, артистам, композиторам…

Если мы хотим остаться на планете, а не только в анналах истории и на полках архивов, нам необходимо встряхнуться, преодолеть дух вялости и прозябания, задуматься о путях в будущее. Да, задача сохранения национальной целостности и самобытности не является простой. Но без преодоления трудностей нет исторического движения, прогресса. Приходится признать, что в последние годы татарское национальное движение заметно ослабло. Оно ослаблено взаимными распрями, раздорами, отсутствием единства по ряду ключевых проблем. Нет уже таких общепризнанных вожаков, как Марат Мулюков. А такой авторитетный лидер, как Фаузия Байрамова, отошла от прежних взглядов и перешла на общеисламские позиции.

Мне думается, основная беда иных наших радетелей нации заключается в том, что они хотят слишком многого, причем сразу. На мой взгляд, главным сегодня является сохранение национального самосознания и чувства единства нации. Сохранить любыми способами. И один из главнейших среди них — сохранение и развитие национальной культуры.

Признаемся честно: в мировой культуре мы еще не сказали своего заветного слова и не заняли подобающего места. Но если брать в масштабах Поволжья, то здесь, на мой взгляд, наша нация занимает ведущие позиции.

Мы любим повторять, что у нас тысячелетняя история. И хотелось бы, чтобы татарская нация не исчезла через сто лет, как предсказывал Гаяз Исхаки, а жила еще тысячи лет. Но если мы махнем рукой, не будем думать о будущем, то можем стать последним поколением татар. Неужели кого-нибудь прельщает эта жалкая участь?

В ГОРОДЕ НЕ ХВАТАЕТ ЖЕНИХОВ, А В ДЕРЕВНЕ — НЕВЕСТ

Мы, публицисты, любим повторять, что татары — второй по численности народ в Российской Федерации. Но редко при этом добавляем, что наша доля в общей численности населения страны составляет всего 3,8%, причем и она с каждым годом неуклонно уменьшается1. (1 Здесь и далее все цифровые данные приводятся по книге Д. Исхакова, М. Мустафина и Н. Биктимерова «Татары к 2025 году: демографический прогноз» — Казань, 2007.)

По оценкам ученых, всего в мире татар насчитывается до восьми миллионов. В бывшем СССР численность татар (по переписи 1989 года) составляла около 7 миллионов. А на сегодня в Российской Федерации татар пять с половиной миллионов человек. Только в республиках Средней Азии их осталось более одного миллиона.

Демографы полагают, что реально численность татар в России и в мире несколько выше указанных цифр, так как многие по различным мотивам записывались русскими, башкирами, узбеками, казахами и т. д. Но наибольшее воздействие на численность татарского населения оказывают ассимиляционные процессы.

Как известно, татары живут дисперсно, то есть разбросаны по разным областям, республикам и административным регионам страны. При этом, по подсчетам авторов указанной книги, лишь 5-6 процентов татарских детей получают среднее образование на родном языке. О высшем же образовании и говорить не приходится — тут фигурируют ничтожные доли процента.

Прогнозы ученых на будущее неутешительны. По оптимальному прогнозу, численность татар в России к 2025 году сократится примерно на полмиллиона и составит чуть больше пяти миллионов человек. По самому оптимистичному (с учетом мер по повышению рождаемости и других материальных стимулов), численность татар… тоже уменьшится, но уже не на 500, а на 300 тысяч человек. А по минимальному, но тоже основанному на реальных цифрах, татар к 2025 году останется не более 4,6 миллиона человек.

На чем основаны эти, прямо скажем, невеселые прогнозы?

Прежде всего на резком падении рождаемости. В конце 20-х годов минувшего века в сельских районах Татарстана, где проживала основная масса татарского населения, на один брак приходилось в среднем 9 рождений. Правда, из-за высокой детской смертности выживало не более половины детей.

А сейчас семьи с тремя детьми считаются уже многодетными, в обычных же городских семьях число детей колеблется от одного до двух (на селе оно несколько выше).

Другая серьезная причина — рост числа смешанных браков. Если в начале прошлого века смешанные браки среди татар не превышали одного процента, то за минувший век они выросли в тридцать с лишним раз. Причем процесс этот происходит в прогрессирующем темпе, Еще в 1990 году доля детей, родившихся от родителей разных национальностей, составляла в целом по Татарстану 20,7%, а в 2002-м уже 33,5%. За пределами же республики этот процент значительно выше.

Авторы прогноза подсчитали и то, какую национальность выбирают дети от смешанных браков. В целом по Татарстану дети от смешанных русско-татарских браков в 78% случаев записывались русскими и лишь в 22% — татарами. Да и то лишь в тех случаях, когда отец — татарин, а мать -русская. А в целом по Российской Федерации в 85,9% случаев записываются русскими и лишь в 14,1% — татарами. Впрочем, эта тенденция характерна для всех малых народов России. Так, в удмурто-русских браках даже в самой Удмуртии 94,4% детей записывают русскими и лишь 5,6% — удмуртами.

Но татар записывают не только русскими. Так, между переписями 1989-го и 2002-го годов численность башкир в Республике Башкортостан выросла на 357 тысяч человек, в то время как за границами Башкортостана среди них наблюдалась даже убыль — на 28,7 тысячи человек. Численность же татар там же и за то же время сократилась с 1126,7 тысячи до 990,7 тысяч, т. е. на 136 тысяч человек. Эти показатели, как пишут авторы указанной книги, «вызывают очень большое сомнение в объективности этих данных».

Еще одна причина низкой рождаемости — нарастающая тенденция роста неформальных брачных союзов (так называемый гражданский брак) и рождений детей вне брака. Если еще 15-20 лет назад подобное явление было скорее исключением, чем правилом, то в 2002 году доля детей, родившихся вне брака, составила в Татарстане 25,2%, т. е. более четверти от всех рождений. В таких случаях матери, как правило, ограничиваются одним ребенком. Да и выбор национальности еще более запутан.

Существенно влияет на падение рождаемости и неустойчивость браков. Так, в целом по России на 100 браков приходится 57 разводов. Татары в этом отношении мало чем отличаются от русских. При этом 85,2% разводов приходится на долю городского населения и лишь 14,8% — на долю сельского.

Увеличивается и доля тех, кто никогда не состоял в браке. Статистика показывает, что пятая часть взрослого населения страны (20%) вообще не вступает в брак, даже так называемый «гражданский». Это явление характерно и для татар.

У нас в Татарстане сложилась такая ситуация: в сельской местности, где до сих пор преобладает татарское население, наблюдается растущий дефицит невест. Девушки, окончив школу, уезжают либо на учебу, либо на работу в большие города. У них больше шансов закрепиться там. Большинство же парней, отслужив в армии, возвращаются в родные села. Такой разрыв привел к появлению в татарских селах целого поколения неженатых парней, тогда как в городах остается все больше незамужних татарок. Это явление является специфическим и несколько неожиданным для нашего народа.

Всего один показательный пример. В селении Старое Ибраево Аксубаевского района насчитывается около двух тысяч жителей. (Всего 10-15 лет назад здесь жило более трех тысяч человек.) Из этих двух тысяч более 800 человек — пенсионеры. Молодежи мало и с каждым годом становится все меньше. Поразительнее всего то, что среди лиц мужского пола от двадцати до сорока лет около шестидесяти человек либо вообще ни разу не женились, либо давно разошлись и живут холостяками. Почти все одинокие мужчины пьют горькую, многие балуются наркотиками, что приводит к ранней смертности. А девушки всеми правдами и неправдами уезжают из села.

Все эти негативные тенденции приводят к тому, что число умерших превышает число родившихся в среднем в 1,6 раза, а в некоторых сельских населенных пунктах, где большинство составляют пожилые люди старше 65 лет, — в 2-3 раза.

ГЛАВНАЯ ОПАСНОСТЬ

Что меня сегодня беспокоит больше всего? То, что татарский язык из народной стихии все больше превращается всего лишь в предмет, который преподают в школе. Во всяком случае в городах. Пока преподают… А завтра могут и отменить — если изменится политическая ситуация. Или для того, чтобы разгрузить школьников.

Обрусение идет и сверху, и снизу. Странное явление: сегодня татарские интеллигенты даже исследования о родном языке зачастую пишут на русском. Те же, кто пишет исключительно на татарском, имеют лишь провинциальную известность и обреченно ждут конца.

Весьма символичен уход из жизни подлинных татарских интеллигентов старшего поколения — Баки Урманче, Хасана Туфана, Сибгата Хакима, Сары Садыковой, Марселя Салимжанова, Гумера Баширова и др. Все они были мозгом и совестью нации…

Татары должны осознать себя не просто отдельными личностями, не населением, а народом, нацией. Для этого нужно активнее развивать национальное самосознание и самоуважение. А иначе неизбежно растворение — инкираз.

Сейчас разрабатывается новая Концепция государственной национальной политики Российской Федерации. Среди верных положений и общепризнанных принципов там встречаются и довольно спорные. Например, одним из основополагающих принципов национальной политики России провозглашается сплочение соотечественников в единый российский многонациональный народ.

Чем этот принцип отличается от давно отвергнутого и даже высмеянного юмористами — «новая историческая общность — советский народ»? Никто не против сплочения наций и народов. Но стоит ли превращать всех в «единую нацию»?

Пока эта концепция еще не утверждена, надо прямо и открыто высказать свое мнение и гласно обсудить ее основные положения.

На наших глазах идет бурный процесс ассимиляции, т. е. растворения татар в русскоязычной среде. Еще два-три поколения и татарский язык практически исчезнет из повседневного обихода. Можно предположить, что процесс этот останется практически незамеченным. Конечно, отдельные национальные интеллигенты будут писать об этом, шуметь в прессе. Но никакой вселенской трагедии в массовом сознании не произойдет. Повздыхают, покачают головами и смирятся. В качестве доказательства можно привести то, что происходит в соседних республиках — у мордвы, удмуртов, марийце. Там этот процесс уже вступает в заключительную стадию. Книги на национальных языках почти не издаются, русский язык господствует не только на производстве, но и в семейном обиходе.

Станем ли и мы покорно ждать подобного финала? Или же наконец одумаемся?

Рафаэль МУСТАФИН.

Журнал «Татарстан» . ноябрь . 2007

При размещении информационных материалов из «Татарской рассылки» на каких-либо веб-ресурсах просьба указывать гиперссылку на — http://subscribe.ru/catalog/culture.world.tatarlar